Долгофф, Неправильные представления об анархизме
[Сэм Долгофф (Sam Dolgoff) (1902–1990), американский анархист и анархо-синдикалист российского происхождения. Его непосредственным учителем был Максимов Г.П.
Будучи исключенным из Социалистической лиги молодежи, Сэм присоединился к «Индустриальным рабочим мира» (IWW, также известны как Wobblies, уоббли) в 1922 году и оставался активным участником всю свою жизнь, играя активную роль в анархистском движении на протяжении большей части столетия. Он был соучредителем журнала «Libertarian Labor Review», который впоследствии был переименован в «Anarcho-Syndicalist Review», чтобы избежать путаницы с либертарианской партией Америки.
Долгофф был членом Чикагской группы свободного общества в 1920-х годах, членом Vanguard Group и редактором ее публикации «Vanguard A Journal of Libertarian Communism» в 1930-х годах, а также соучредителем Либертарианской лиги в Нью-Йорке в 1954 году. Он писал статьи для анархистских журналов, а также книги в качестве редактора широко известных сборников.
Долгофф был составителем, переводчиком, комментатором Dolgoff, Bakunin on Anarchy Selected Works by the Activist-Founder of World Anarchism, 1972.
Долгофф всю жизнь был приверженцем синдикализма 1910 года. Он не пошел вслед за крупнейшими теоретиками анархо-синдикализма, как Рудольф Рокер, Августин Соши и Диего Абад де Сантильян, посчитавшими, что либертарианские цели могут соответствовать либеральной социал-демократии.
Долгофф был за низовые демократические союзы и милитантное прямое действие. За абсолютное равенство, терпимость и свободу — «равное право быть другим», как он написал в переводимой ниже статье. За отмену всех авторитарных общественных отношений, начиная с государства. За освобождение человечества. Его доктрина заключалась в анархо-синдикализме — профсоюзное движение с либертарианской социалистической целью.
В разговоре с Полом Берманом, Долгофф сказал, подводя итог своей жизни: «Тебе всегда нужен левый. А в левом тебе нужен левый. А в левом левом тебе нужен левый. А в этом левом тебе нужен левый. И этот левый Я!»
Перевод осуществлен по Sam Dolgoff, Misconceptions of Anarchism]
Анархизм — это не абсолютный антисоциальный индивидуализм
Анархизм — это не безграничная свобода и не отрицание обязанности
Право на отделение
Существенная разница между анархизмом и государством
Замена государства
После революции
«Чистый» анархизм — утопия
Обозначение дороги к свободе
Анархизм — это не абсолютный антисоциальный индивидуализм
Анархизм не означает абсолютной, безответственной, антисоциальной личной свободы, которая нарушает права других и отвергает любую форму организации и самодисциплины. Абсолютная личная свобода может быть достигнута только в изоляции- если вообще может быть достигнута: «Что действительно лишает свободы и делает инициативу невозможной, так это изоляция, которая делает человека бессильным». (Errico Malatesta, Life and Ideas, Freedom Press, p. 87)
Анархизм является синонимом термина «свободный социализм» или «социальный анархизм». Как подразумевает сам термин «социальный», анархизм — это свободное объединение людей, живущих вместе и сотрудничающих в свободных сообществах. Отмена капитализма и государства; самоуправление промышленностью работниками; распределение в соответствии с потребностями; свободная ассоциация; являются принципами, которые при всех социалистических тенденциях составляют суть социализма. Чтобы дистанцироваться от принципиальных разногласий о том, как и когда эти цели будут реализованы, а также от антисоциальных индивидуалистов, Петр Кропоткин и другие мыслители-анархисты определили анархизм как «левое крыло социалистического движения». Российский анархист Алексей Боровой заявил, что надлежащей основой анархизма в свободном обществе является равенство всех членов свободной организации. Социальный анархизм можно определить как равное право быть другим.
Анархизм — это не безграничная свобода и не отрицание обязанности
В общественных отношениях между людьми должны быть приняты определенные добровольные социальные нормы, а именно обязательство выполнять свободно принятое соглашение. Анархизм не означает, что отсутствует управление. Анархизм — это самоуправление (или его эквивалент, самоадминистрирование ). Самоуправление означает самодисциплину. Альтернативой самодисциплине является принудительное повиновение, навязанное правителями своим подданным. Чтобы избежать этого, члены каждой ассоциации свободно устанавливают правила своей ассоциации и соглашаются твердо держаться правил, которые они сами создают. Те, кто отказывается жить согласно своей обязанности соблюдать добровольное соглашение, лишаются его преимуществ.
В общественных отношениях между людьми должны быть приняты определенные добровольные социальные нормы, а именно обязательство выполнять свободно принятое соглашение. Анархизм-это не правительство. Анархизм — это самоуправление (или его эквивалент-самоуправление). Самоуправление означает самодисциплину. Альтернативой самодисциплине является принудительное повиновение, навязанное правителями своим подданным. Чтобы избежать этого, члены каждой ассоциации свободно устанавливают правила своей ассоциации и соглашаются соблюдать правила, которые они сами устанавливают. Те, кто отказывается выполнять свои обязанности по соблюдению добровольного соглашения, лишаются его преимуществ.
Право на отделение
Наказание за нарушение соглашений уравновешивается неотъемлемым правом на отделение. По мнению Бакунина, право групп и отдельных личностей выбирать свои собственные формы ассоциации является наиболее важным из всех политических прав. Отмена этого права ведет к возобновлению тирании. Вы не можете выйти из тюрьмы. Отделение не парализует ассоциацию. Люди с значительными, преобладающими общими интересами будут сотрудничать. Те, кто потеряет больше в результате отделения, скомпрометируют их различия. Те, кто имеет мало или вообще ничего общего с коллективом, не повредят ассоциации, отделившись, но, наоборот, устранят источник трений, тем самым способствуя общей гармонии.
Существенная разница между анархизмом и государством
Анархистская концепция свободно признаваемой власти в обмене услугами, которая является управлением вещами, принципиально отличается от власти государства, которое есть господство над своими подданными, людьми. Например, ремонт моего телевизора: полномочия опытного специалиста заканчиваются, когда ремонт сделан. То же самое происходит, когда я соглашаюсь покрасить комнату специалиста. Взаимный обмен товарами и услугами является ограниченным, а не личными отношениями сотрудничества, которые автоматически исключают диктатуру. Но государство, напротив, является всепроникающим аппаратом, управляющим каждым аспектом моей жизни от зачатия до смерти, каждому приказу которого я вынужден подчиняться или подвергаться преследованию, лишению прав, тюремному заключению и даже смерти.
Люди могут свободно выходить из группы или ассоциации, даже организовывать свои собственные. Но они не могут избежать юрисдикции государства. Если им, в конце концов, удастся сбежать из одного государства в другое, они немедленно подпадают под юрисдикцию нового государства.
Замена государства
Анархистские концепции не являются искусственно придуманными анархистами. Они выведены из действующих тенденций. Кропоткин, который сформулировал социологию анархизма, настаивал на том, что анархистская концепция свободного общества основана на «тех данных, которые уже даны наблюдением жизни в настоящее время». Анархистcкие теоретики ограничились тем, что предложили использовать все полезные организмы в старом обществе для построения нового. То, что «элементы нового общества уже развиваются в разрушающемся буржуазном обществе» (Маркс), является основополагающим принципом, разделяемый всеми тенденциями в социалистическом движении. Анархистский писатель Колин Уорд замечательно резюмирует этот момент: «Если вы хотите построить новое общество, все материалы уже под рукой».
Анархисты стремятся заменить государство не хаосом, а естественными, спонтанными формами организации, возникающими там, где взаимная помощь и общие интересы посредством координации и самоуправления становятся необходимы. Это вытекает из неизбежной взаимозависимости человечества и воли к гармонии. Такой формой организации является федерализм. Общество без порядка (как подразумевает термин «общество») немыслимо. Но организация порядка не является исключительной монополией государства. Федерализм есть форма порядка, который предшествовал узурпации общества государством и переживет его.
Едва ли существует хоть одна форма организации, которая до ее узурпации государством, изначально не имела федералистского характера. По сей день только перечень обширной сети местных, региональных, национальных и международных федераций и конфедераций, охватывающих всю социальную жизнь, мог бы легко заполнить тома. Федеративная форма организации позволяет всем группам и федерациям использовать преимущества единства и координации, в то же время осуществляя автономию в своих сферах, расширяя тем самым диапазон своей свободы. Федерализм — синоним свободного соглашения — это организация свободы. Как сказал Прудон: «тот, кто говорит свобода, говорит федерация или ничего не говорит».
После революции
Общество представляет собой обширную взаимосвязанную сеть кооперативного труда, и все глубоко укоренившиеся институты, в настоящее время полезно работающие, будут в той или иной форме продолжать функционировать по той простой причине, что само существование человечества зависит от этого внутреннего сцепления. Это никем никогда не ставилось под сомнение. Что необходимо, так это освобождение от авторитарных институтов над обществом и авторитаризма внутри самих организаций. Прежде всего, они должны быть наполнены революционным духом и доверием к творческим способностям людей. Кропоткин, разрабатывая социологию анархизма, открыл область плодотворных исследований, которой в значительной степени игнорировали социологи, занятые намечением новых областей для государственного контроля.
Анархисты были прежде всего обеспокоены непосредственными проблемами социальных преобразований, с которыми придется столкнуться в любой стране после революции. Именно по этой причине анархисты пытались выработать меры для решения неотложных проблем, которые, скорее всего, возникнут в течение того, что анархистский писатель-революционер Эррико Малатеста назвал «периодом реорганизации и перехода». Ниже приводится краткое изложение обсуждения Малатестой некоторых из наиболее важных вопросов.
Критических проблем нельзя избежать, откладывая их на отдаленное будущее — возможно, столетие или более — когда анархизм будет полностью реализован и массы окончательно станут убежденными и преданными анархо-коммунистами. Мы, анархисты, должны иметь собственное решение, если мы не хотим играть роль «бесполезных и импотентных ворчунов», в то время как более реалистичные и недобросовестные авторитаристы захватывают власть. Анархия это или не анархия, но люди должны есть и быть обеспечены всем необходимым для жизни. Города должны снабжаться и жизненно важные службы не могут быть разрушены. Даже если плохое обслуживание людей в их собственных интересах, не позволительно никому разрушить эти службы до тех пор, пока они не будут реорганизованы в лучшую сторону, и это не может быть достигнуто за один день.
Организация анархистско-коммунистического общества в широком масштабе может быть достигнута лишь постепенно, как позволяют материальные условия, и массы убеждают себя в выгодах, которые они получают, и постепенно психологически привыкают к радикальным изменениям в своём образе жизни. Поскольку свободный и добровольный коммунизм (синоним Малатесты для анархизма) не может быть навязан, Малатеста подчеркнул необходимость сосуществования различных экономических форм — коллективистской, мутуалистской, индивидуалистической — при условии, что не будет эксплуатации других. Малатеста был уверен, что убедительный пример успешных либертарианских коллективов будет привлекать других на орбиту коллективности … со своей стороны, я не верю, что есть «одно» решение социальной проблемы, но тысяча разных и меняющихся решений, так же, как социальное существование отличается во времени и пространстве. [Errico Malatesta, Life and Ideas, edited by Vernon Richards, Freedom Press, London, стр. 36, 100, 99, 103–4, 101, 151, 159]
«Чистый» анархизм — утопия
«Чистый» анархизм определяется анархистским писателем Джорджем Вудкоком как «свободная и гибкая аффинити группа, которая не нуждается в формальной организации и ведет анархистскую пропаганду через невидимую сеть личных контактов и интеллектуальных влияний». Вудкок утверждает, что «чистый» анархизм несовместим с массовыми движениями, такими как анархо-синдикализм, потому что они нуждаются в стабильных организациях именно потому, что они входит в мир, который лишь частично управляется анархистскими идеалами … и идут на компромиссы в повседневных ситуациях … [анархо-синдикализм] должен поддерживать верность массам [рабочих], которые только отдаленно осознают конечную цель анархизма. [Anarchism, с. 273–4]
Если эти утверждения верны, анархизм — это утопия, потому что никогда не наступит время, когда все будут «чистыми» анархистами, и потому что человечество всегда будет вынуждено идти на «компромиссы в повседневной ситуации». Это не значит, что анархизм исключает «аффинити группы». Действительно, именно потому, что бесконечное разнообразие добровольных организаций, которые формируются, распадаются и перестраиваются в соответствии с изменчивыми прихотями и фантазиями отдельных приверженцев, отражают индивидуальные предпочтения, они составляют непременное условие для свободного общества.
Но анархисты настаивают на том, что производство, распределение, коммуникационный обмен и другие необходимые элементы, которые должны координироваться в мировом масштабе в нашем современном взаимозависимом мире, должны непременно обеспечиваться «стабильными» организациями и не могут быть оставлены на усмотрение изменчивых прихотей людей. Это социальные обязательства, которые должен выполнять каждый трудоспособный человек, если он или она ожидает пользоваться благами коллективного труда. Должно быть аксиоматично, что такие необходимые «стабильные» ассоциации, анархически организованные, не являются отклонением. Они составляют сущность анархизма как жизнеспособного общественного строя.
Обозначение дороги к свободе
Анархисты не настолько наивны, чтобы ожидать установления совершенного общества, состоящего из совершенных индивидов, которые чудесным образом избавились бы от своих вросших предрассудков и устаревших привычек в «день после революции». Нам не нужно гадать, как общество будет выглядеть в отдаленном будущем, когда рай на земле наконец наступит. Но мы превыше всего беспокоимся о направлении человеческого развития. Нет «чистого» анархизма. Существует только применение анархистских принципов к реалиям социальной жизни. Одна единственная цель анархизма — продвигать общество в анархистском направлении.
С такой точки зрения, анархизм является правдоподобным, практическим руководством по социальной организации. Иначе он обречен на утопические мечты, но не быть жизненной силой.
